Хранительница неба

По земле огненным колесом уже катила война, когда в апреле 42–го рязанскую девушку П. Махалову вместе с тридцатью сверстницами под слезы и причитания матерей посадили на железнодорожной станции в товарные вагоны и повезлив направлении Тулы. В этом городе, недавно освобожденном от немцев, они прошли курс молодого бойца, приняли присягу на верность Родине и получили назначение в зенитно–прожекторный батальон. Вчерашних школьниц, которым не исполнилось и восемнадцати лет, научили обращаться с мощным осветительным прибором, распознавать силуэты и звук фашистских бомбардировщиков. Охраняли Тулу, Москву, а когда враг отступил от стен столицы, батальон перебросили на Белорусский фронт. – В 1944–м шли ожесточенные бои за Минск, три года находившийся в руках врага, – вспоминает Прасковья Алексеевна, – и, когда под натиском наших войск немцы стали отступать, в небе творилось что–то невообразимое. Немецкие бомбардировщики, как стаи хищных птиц, налетали на город. И вот в одно из дежурств мой расчет осветил в ночном небе самолет. Он заметался в луче прожектора и стал беспорядочно сбрасывать на землю бомбы. Взрывной волной повредило установку, а осколками ранило нескольких девушек, меня контузило. Подлечившись в госпитале, я снова вернулась в строй. Служба у прожектористов, как и у всех на войне, была и опасная, и беспокойная. И девушка наравне со всеми переживала все неурядицы солдатской жизни. Переезжали с места на место, копали траншеи для прожектора. Собрать, установить такую махину оказывалось непростым делом. Чтобы спрятаться от непогоды и немного отдохнуть от ночных караулов, строили себе землянки. Весной растаявший снег заливал эти временные жилища, и девчатам приходилось часто откачивать воду. К тому же не всегда своевременно им меняли военное обмундирование, и случалось, что в марте они оставались в валенках. Зимняя обувка так промокала, что ходить в ней было просто невозможно. И тогда, чтобы как–то спасти ноги от сырости, набивали в валенки соломы. Все три с половиной года, которые П. Махалова пробыла на фронте, ее неразлучными спутниками явились винтовка, противогаз, кружка и котелок. Применять оружие ей не пришлось, но за все это время, верная присяге, она не выпускала его из рук. Она встретила долгожданную Победу в Белоруссии и собиралась на родину в Рязань. Но перед самой демобилизацией правительство республики предложило девушкам из батальона остаться и поработать в Минске, объясняя это тем, что предстоит много дел по восстановлению страны, а людей не хватает. И она согласилась. Мама с нетерпением ждала дочку домой, а та приехала лишь повидаться и немного отдохнуть от войны. Да и что молодой девушке было делать в родном рабочем поселке, где ее ждали безработица и голод.Целых семь лет прожила она в Минске, в звании лейтенанта трудилась оперуполномоченным в министерстве внутренних дел. После сырых землянок деревянный барак, где им выделили светлые комнаты, показался сказочным дворцом. Нравилось и интересное ответственное дело, которым занималась. На ее глазах восстанавливалась столица Белоруссии, открывались заводы, фабрики, учреждения. На счету были каждые рабочие руки, и она, занимаясь с документами, перепроверяла благонадежность лиц, когда–то осужденных за различные правонарушения. Сейчас Прасковье Алексеевне за восемьдесят. Давно живут своими семьями дочери, ушел в последний путь муж. Но старая женщина не осталась одна, стены ее квартиры увешаны многочисленными фотографиями, сделанными внуками Михаилом, Олегом и внучкой Ольгой. А с карточек, словно живые, смотрят на хозяйку любимые и родные сердцу люди, которые всегда рядом. Они скрашивают одиночество и не дают впадать в уныние.М. ПУШКАРЕВА.Фото Е. Галкиной.