Где растут корзинки?

Сначала они растут в оврагах, во влажных низинах, поросших густой крапивой, ведь в местах с самой густой крапивой, по мнению Е. Лисина, – самый хороший ивовый прут – гибкий, тонкий и длинный. Именно такой лучше всего годится в работу. Собрать его нелегко – мешает трава вышиной с человеческий рост да злая мошкара. Вступишь в такие заросли – в одной руке нож, в другой прут – головой только трясешь, мошкару отгоняешь, а уши горят от укусов – ушами–то не пошевелишь! Привезешь на велосипеде охапку прутьев домой, такую, что руками не охватишь – все это надо очистить и высушить где–то. Бывает, что прихожей да балкона для этих целей не хватает, тогда приходится занимать и зал. Запах свежей древесной коры несколько дней стоит в квартире. Наконец, прут очищен, рассортирован, обрезан и высушен, а непосредственно перед работой размочен для гибкости.

И тут корзинки начинают расти в руках умелого мастера. Одни овальные, другие круглые, третьи и вовсе квадратные. Низкие, высокие, с двумя ручками или с одной и всевозможными видами плетения – в один прут или в два, «косичкой», «веревочкой». Каждая корзинка получается нарядной – какая–то ажурной, какая–то цветной с красными вплетениями, если прутья прокипятить заранее в коре.

Евгений Алексеевич очень требователен к своей работе. Вещь должна получиться хорошей, жесткой, с тугим, очень плотным плетением. Для этого корзинку нужно осаживать, устукивать до такой степени, чтобы прутья наполовину входили один в другой. Плохо ужатое изделие быстро расползается, теряет свою форму. А настоящая вещь, если не держать ее в сырости, верой и правдой прослужит хозяину лет 25–30.

В руках Евгения Лисина выросло много корзинок и коробов, ведь плетет он с самого детства. Еще до школы мастерили они с ребятами из прутьев так называемые «ныреды» – цилиндрические ловушки для рыбы. А еще плетюхи – огромные корыта для переноски сена из стога для кормления скота. Умение пришло с годами, из опыта проб и ошибок. Искусство плетения корзинок наш собеседник довел до абсолютного совершенства.

Вот тут–то и стали они расти... в фантазии мастера, превращаясь в нечто большее, трудное и интересное.

– У меня натура такая, – признается он. – Сделал одну вещь хорошо, значит, другую надо сделать чем–то лучше. Всегда стремлюсь к совершенству. Корзинки довел до желаемого качества – саночки детские начал делать. Однажды на рынке увидел человека, продававшего плетеные санки. На мой взгляд, они были сырые. Своим мнением поделился с торговцем, а тот ответил: покупают – значит, нравятся. И я тоже решил сплести санки, но сделать их лучше и крепче. Попробовал – получилось. Даже изобрел собственную модель с округлой крышей–капюшоном, как у коляски.

С тех пор плетет Е. Лисин санки – высокие и низкие, с ручкой и без. Есть даже люльки и специальные сани для двойняшек. Мог бы сделать и плетеную мебель. Но для этого уже нужна собственная мастерская, ведь квартира не позволяет работать в полный размах. А работать хочется, ведь любимое дело продляет жизнь да и людям приносит добро.

Г. ГРИЧЕНКО.

Фото А. Михельсон.